Черный легион - Страница 103

103

Конрад снисходительно рассмеялся.

Курбатов понял, что не должен был говорить этого, но сказанного не вернешь.

– Только потому, что вы представляете Отто Скорцени, вы решили, что с меня достаточно будет разговора с вашей тенью? Такой способ общения считаю оскорбительным.

Конрад самодовольно покряхтел, закинул ногу за ногу и закурил. Наблюдая этот «театр теней», князь едва сдержался, чтобы не сорвать занавеску и не швырнуть ее в лицо германцу. Вполне возможно, что Конрад почувствовал это. Тон его стал мягче и рассудительнее.

– Не забывайте, что мы находимся в Совдепии. При том режиме всеобщего недоверия и подозрительности, при той системе слежки и доносов друг на друга, которая царит здесь, редко кто из активных агентов разведки продерживается хотя бы год. Конечно, случаются исключения, – тотчас же спохватился он, очевидно, опасаясь запугать молодого диверсанта. – Мне известны отчаюги, сумевшие побывать в этой стране по два-три раза.

– К ним вы причисляете и себя?

– Это мое четвертое посещение России. И каждый раз не менее года. Извините, вы сами спровоцировали сие признание. И еще, пусть вас не смущает то обстоятельство, что приходится беседовать с тенью. Я ведь тоже не вижу вашего лица. А значит, в случае провала не смогу описать следователю НКВД вашу внешность. Хоть какая-то подстраховка.

– Допустим, – недовольно признал Курбатов.

– Тогда вернемся к сути задания, которое предстоит выполнить вашей группе.

– Слушаю вас очень внимательно.

– Насколько мне известно, вы совершаете свое триумфальное шествие, держа курс на Берлин?

– Естественно.

– Столь же естественно предположить, что после выполнения задания, которое вам поручается, встреча в Берлине окажется значительно теплее.

– Не тратьте время на увещевания.

– Задание несколько необычное. К таким акциям мы прибегаем впервые. Вы что-нибудь слышали о методах работы Адмирала, то есть хозяина вашей квартиры?

– В общих чертах. Он использует стремление коммунистической системы к самоистреблению. Маниакальную подозрительность большевиков.

– Довольно точно сформулировано. Все, кто знал об этом до вас, изъяснялись слишком общо и описательно.

– Польщен.

– Теперь нам предстоит совершенно иная задача, – не обратил внимания на язвительность собеседника Конрад. – Пациентов Адмирала, которым лагерная жизнь, вся система ГУЛАГа успели деформировать психику, враждебно настроив их по отношению к социалистическому строю, мы с вами будем освобождать и распускать по стране.

– Что-что вы сказали? – предложение было настолько неожиданным, что Курбатов подался к занавеске, ухватился за нее руками… – Мы должны нападать на лагеря заключенных?

– В иных лагерях содержится от десяти до пятнадцати тысяч «врагов народа». Представляете, какую деморализующую для режима силу будут представлять эти люди, оказавшись на свободе? Которую им придется отстаивать в яростной борьбе за выживание.

Курбатов задумчиво помолчал.

– А что, адская идея.

– Значительную часть из них мы сразу же попытаемся влить в подпольные организации и партизанские отряды. Используя при этом горький опыт, добытый в борьбе с советскими «мстителями». Остальные будут метаться по стране, оказывая сопротивление режиму. Заметьте, мы будем нападать в основном на лагеря политзаключенных, а не уголовников. Хотя в каждом из них есть уголовники в законе.

19

Курбатов вновь выдержал паузу. Все, что он только что услышал, требовало спокойного взвешенного осмысления.

– Ну, предположим… – наконец проворчал он. Метаться по России, нападая на лагеря, которые, насколько ему известно, достаточно хорошо охранялись, как-то не входило ни в его ближайшие планы, ни в сферу его амбициозных интересов. – Допустим, я приму это предложение.

– Не сомневаюсь, что действительно примете его, – твердо молвил Конрад.

– Я в этом менее уверен. Однако не будем ожесточаться. Какими силами мы должны совершать эти акции? Силами моей группы?

– Вопрос по делу, – хлопнул себя руками по коленям Конрад. Это его, сугубо пролетарское, проявление чувств сразу же заставило Курбатова усомниться, что перед ним немец, а тем более – аристократ. Хотя вначале… Поза, тон. – Не волнуйтесь. Ваша группа рассматривается лишь как основа штурмовой команды, которая должна быть создана из заброшенных сюда диверсантов. Специально подготовленных для подобных операций. Она будет состоять в основном из прибалтийских немцев, то есть людей, неплохо владеющих русским и знающих воспетую и оплаканную вами русскую душу.

– Как вы, например, – воспользовался моментом Курбатов. Хотя понимал, что перебивать Конрада в эту минуту не стоило.

– Совершенно правы: как я. А еще – людей, соответственно подготовленных и не способных к предательству – к ностальгическому, я бы сказал, предательству, – которому подвержены многие оказавшиеся в Германии и прошедшие там подготовку русские.

– Такие группы уже готовы? Они на территории России или по крайней мере могут быть заброшены сюда в ближайшее время?

– Их перебросят самолетами люфтваффе. Но для приема следует подготовить базу. А также связаться с заключенными ближайшего лагеря и подготовить восстание в нем. Действия нужно скоординировать. Диверсанты нападают на охрану, а заключенные в то же время поднимают восстание. Часть заключенных, которых удастся спасти, следует сразу же вооружить и лесами переправлять в глубь страны, поближе к Москве. При этом по пути продвижения они будут действовать в том же режиме, в каком действуют сейчас ваши бойцы.

103