Черный легион - Страница 133

К оглавлению

133

– В каком смысле?

Штубер задумчиво рассматривал бокал с розоватым напитком.

– Во многих.

– В таком случае оставим эту тему, гауптштурмфюрер, – отрубил Скорцени.

– Если она неприятна для вас… – пожал плечами Штубер.

– Еще там, в Берлине, после операции «Дуб», вы прорывались ко мне на прием. Речь, надеюсь, шла не о Лилии Фройнштаг?

Штубер еще несколько мгновений рассматривал содержимое своего бокала. Ему нужно было время, чтобы достойно стерпеть щедро отвешенную пощечину.

– Разговор представлялся посерьезнее. Хотелось вместе подумать о судьбе моего батальона «Рыцари рейха». Ситуацию на Восточном фронте вы знаете.

– Считаю, что да.

– Следует решить, как лучше использовать его.

– Боитесь, что вашему батальону не найдется места на фронте? – все еще мелко мстил ему Скорцени. Впрочем, как представлялось Штуберу, месть этого человека никогда не была мелкой. – Не протолкаетесь к передовой?

– Если вы считаете, что моих парней лучше всего использовать в качестве окопных вшатников, – тогда проблемы не существует.

– Вы отлично знаете, как я отношусь к диверсионной элите, гауптштурмфюрер, – Скорцени залпом осушил свой бокал и снова наполнил его. – Только суровая реальность войны не позволяет мне спасти от передовой сотни храбрейших, прекрасно обученных коммандос.

– Понимаю…

– Вернемся к этому разговору завтра, Штубер, – прервал его Скорцени, услышав в коридоре шаги Фройнштаг. За то время, которое они провели на вилле, он уже научился отличать ее женско-плацевую походку от походок всех остальных обитателей. – Оставьте нас наедине.

– Разумеется, разумеется, – вежливо извинился Штубер, предусмотрительно забывая бутылку на столе. «Как не вовремя появилась эта Фройнштаг! Какой мог бы получиться разговор!»

57

Фройнштаг была одета по-мужски: в черные брюки и черный свитер. Короткие светло-рыжие волосы уже почти высохли, хотя на щеках еще были видны капельки то ли воды, то ли пота, которые Лилия почему-то не смахивала.

Обойдя Скорцени, она налила себе в бокал вина, даже не поинтересовавшись, чист ли он, одержимо опустошила его и лишь тогда, глядя в окно, сказала:

– Вы были правы, мой штурмбаннфюрер. Эта пигалица не просто жила в Южном Тироле, она и родом оттуда.

– Само по себе это еще не преступление.

– Но она немка. Чистокровная. Юность провела в Швейцарии. В тех же местах, где бродила будущая «папесса».

– Ну уж это скорее достоинство.

– Комментарии ваши слишком неудачны. Не находите? Мне продолжать?

– Сосредоточьтесь на Катарине.

– Ради этого я и пришла. С самой «папессой» Сардони познакомилась уже здесь, в Риме, три года назад, когда пыталась стать монахиней.

– Она – монахиней?

– Вот именно. Правда, «папесса» успела отговорить ее от этого безумия. Сразу же ввергнув в другое.

– Так она все же Мария Сардони?

– Катариной Сардони стала с той поры, когда, оказавшись подругой «папессы», превратилась в осведомительницу. Внедрившись при этом с помощью архитектора Кардьяни и в немецкую разведку.

– То есть Катарина, Мария, или как ее там, – не профессионалка, – задумчиво кивал Скорцени, снова наполняя бокал унтерштурмфюрера. – За профессионалов, Фройнштаг. И слушаю вас дальше.

– «Папесса» оказалась щедрой. Отблагодарила ее вполне приличным домиком неподалеку от моря, на окраине Террачины.

– В каких это краях?

– Южнее Рима. Собираетесь навестить? – вполне серьезно спросила Лилия.

– При случае.

– Может быть, будет лучше, если подробности допроса я изложу письменно.

– Бумаги подождут, Фройнштаг, – поморщился Скорцени, – бумаги подождут. Где она сейчас?

– Там, в ванной, у бассейна.

– Считаете, что рассказала все, что могла?

– Я привыкла отрабатывать материал настолько, что сомневаться не приходится. Остается только решить, где ее… В общем-то можно и здесь, на вилле. Но не хотелось бы омрачать наше пребывание.

– Вы, Фройнштаг, готовы взять это на себя?

– Если последует приказ, господин штурмбаннфюрер.

– Мужественный вы солдат, Фройнштаг.

– Расстрел – не повод для комплиментов.

Скорцени задумчиво пожевал нижнюю губу. Фройнштаг и в этот раз права. Только сейчас он понял, что не готов работать с Фройнштаг. На всем их сотрудничестве остается налет личных отношений.

– Прикажете завезти ее километров за десять отсюда?

Глядя в свой недопитый бокал, Скорцени задумчиво повертел головой.

– Не торопитесь. Сейчас мы решим это. На костер и распятие еще никто не опаздывал. Кардьяни уже появился?

– Он в Риме.

– Мы забыли, что существует еще и Кардьяни. Гостеприимный хозяин виллы, которому не хотелось привлекать внимание местной полиции.

– Он и так уже привлек его.

– Мария все еще у бассейна?

– Хотите спуститься к ней? – подалась Фройнштаг вслед за Скорцени.

– Почему бы и нет?

– Вам не следует делать этого, штурмбаннфюрер, – вновь догнала его Лилия, теперь уже в коридоре, у лестницы. – Не ходите туда.

– Опасаетесь за «нетоварный» вид Марии-Катарины?

– За ваши нервы. Нет смысла спускаться туда. От вас требуется только приказ.

– Мне лучше знать, что от меня требуется, Фройнштаг, – как можно нежнее проговорил Скорцени, озаряя Лилию своей «улыбкой Квазимодо на лице камикадзе». – Оставайтесь здесь.

133